Защитники неба

Защитники неба
Фото: chebnovosti.ru
Участнику Великой Отечественной войны Дмитрию Петровичу Надежину многое довелось испытать не по возрасту рано. В 15 лет стать главным мужчиной в доме. Уйти на фронт, едва стукнуло семнадцать. А в восемнадцать — посмотреть смерти в глаза. «Но судьба все-таки подарила мне долгую, интересную жизнь. Может быть, для того, чтобы успел что-то доделать за своих друзей, навсегда оставшихся на войне, чтобы вспоминал их имена, рассказывал об их подвигах молодым поколениям», — говорит в свой 90-летний юбилей ветеран. Фото © Любовь МИХЕЕВА

Дмитрий Петрович родом из красивого мордовского села Капасово. Он появился на свет 7 ноября 1926 года. Семья была большая — 8 детей, Дмитрий — третий по счету. Война вмиг сделала мальчишку взрослым. К началу Великой Отечественной Дима окончил семь классов. Отца забрали на фронт. Затем ушел воевать и старший брат — в 1941-м он окончил школу, мечтал поступить в медицинскую академию, но был призван в артиллерийское училище и в 19 мальчишеских лет погиб на фронте. Старшая сестра уехала учиться в мордовский пединститут, вышла замуж, а вскоре получила на мужа похоронку.

Диме, который в сентябре пошел в восьмой класс, посидеть за учебниками довелось лишь месяца три. Затем мама сказала: «Хватит учиться — помогай тянуть остальных». Вместе с парнишкой-ровесником Дима колол дрова для пекарни и приносил в семью четвертинку хлеба, а когда повезет — и полбуханки. Работал помощником киномеханика: ездил на лошади по деревням, крутил прямо в поле или на току немое кино, военную хронику. Видя, как наши бьют фашистов, Дима и сам стал проситься на фронт. Мечтал стать летчиком, но в июне 1943-го на комиссии юношу признали негодным к авиации. Стал крутить кино дальше. А в ноябре, как только ему исполнилось 17 лет, почтальон принес повестку. Парня взяли в Рузаевскую школу младших авиационных специалистов (ШМАС), правда, на стрелка. Пока сын учился, к нему дважды приезжала мама: потеряв старшего, она не могла наглядеться на младшего.

Весной 1944-го ребят из училища направили на летную практику в Таганрог. Туда после освобождения города перебазировалось третье военно-морское авиационное училище.

«Нас разбили по звеньям — я был вместе с Колей Зайцевым и Сашей Бабасьянцем. Прикрепили к курсантам-летчикам — меня к Грише Сеню. В июне 1944 года нас отправили на фронт под Ленинград: всех моих новых друзей — в одну часть, а меня — почему-то в другую. Я попал в 3-й штурмовой полк, что базировался в деревне Керстово. Летали на больших одномоторных бронированных штурмовиках Ил-2, их еще называли воздушными танками. Здесь у меня было всего два вылета. Вскоре в нашу часть прилетели ребята из моего звена. «Какими судьбами?» — удивился я. «За тобой». Думал, смеются, а вышло — правда. Вслед за ребятами я улетел в Кронштадт.

Здесь, в 13-й отдельной авиационной эскадрилье, стояли истребительный полк и специальная разведывательная корректировочная часть, к которой я и был причислен. Наша часть работала только по специальным заданиям: вылетали на разведку, в зависимости от ситуации вызывали авиацию, катера или артиллерию и корректировали их огонь по врагу. Но требовался не просто стрелок, а стрелок-радист. На мое счастье, один очень хороший радист еще довоенного призыва, Коля Грицаев, взялся меня обучать. Донимал своей морзянкой днем и ночью, но через месяц я уже стал самостоятельно выходить на слуховую (звуковую) передачу. А затем прослужил в этой части до 1951 года.

Война была жестокой и унесла жизни многих замечательных людей. Мой друг Гриша Сень погиб в небе над Клайпедой. Экипаж направлял действия наших кораблей и находился в районе корректировки. Советский самолет заметили два немецких истребителя и, зажав (один — сзади, другой — спереди), расстреляли в упор. Когда Гриша погиб, в часть приезжала его мама. Я с ней познакомился, рассказал о сыне. Она слушала и плакала.

В бою погибли старший лейтенант Дмитрий Левченко и капитан Василий Львов, первый был летчиком, второй — штурманом. Я  с ними летал в одной команде. В  той роковой дальней разведке они были без стрелка-радиста. Самолет подбили, когда они уже возвращались с задания».

Судьба отводила смерть от Дмитрия Надежина несколько раз. В конце сентября 1944-го экипаж возвращался с задания на единственном уцелевшем в части Пе-2 и получил приказ сесть на соседний аэродром. Место незнакомое, и при посадке под правое колесо попала кочка. «Пешку» вздыбило так, что легко отделался только штурман. Летчику разбило скулу, а Надежин повредил позвоночник. Травма напоминает о себе до сих пор.

Чуть не стал последним полет к островам «где-то у Англии». «Идем ровненько над облаками, любуемся удивительной красотой. Внизу плывет и колышется огромное пуховое полотно, переливается в солнечных лучах. Самолет словно утопает в этой тишине и безмятежности, как будто нет никакой войны. И вдруг в просвете открываются острова, с земли поднимаются два вражеских истребителя. Миша Рогов, летчик-ас, разворачивается и — в облака, чтобы спрятаться. Но тут началось такое! Самолет трясет из стороны в сторону, нас подбрасывает, как мячики, по кабине «молотки» стучат. Миша кричит нам: «Смотрите, где пролет!» (то есть прогал, чтобы вылететь из облаков). Вывалились мы из облаков на высоте, наверное, метрах в ста над водой. Когда приземлились, увидели, что стало с самолетом: левый мотор раздет, обтяжка вся сорвана, на соединении корпуса с фюзеляжем сорвало растяжки. За головы схватились: «Как живы-то остались?»

Однажды чуть не сгорели в самолете. Во время учений на Балтийском флоте загорелся левый мотор. Самолет повело в сторону. Летчик кричит: «Прыгайте!» А штурман Вася Шубин отвечает: «Нет». Я три раза снимал и надевал парашют, но командира мы не оставили. Решили, что если прыгнем, то он погибнет. А так летчик чувствовал свою ответственность за экипаж и довел машину до земли. До посадочной полосы, правда, не дотянули, сели на одно уцелевшее шасси. Самолет закрутило так, что лазейку из моей кабины (в Пе-2 у стрелка-радиста она отдельная, и выход ведет вниз) затерло землей. Ребята из своей кабины вылезли, а я не могу. При посадке я разбил голову, потерял сознание. Очнулся — вокруг треск. Тогда я впервые видел, как горит металл — свертывается, как бумажка! Пробую вылезти — не могу. Пытаюсь открыть колпак сверху — не открывается. Поддался, только когда со всей силы ударил головой по трещине в колпаке. Вывалился на землю, а ко мне уже бегут летчик со штурманом. Только мы отбежали метров на 20 — самолет взорвался».

Победу Дмитрий Петрович встретил в Кронштадте. «Из землянок к тому времени мы перебрались в жилые дома, — вспоминает ветеран. — В комнате жили по три человека. Моя койка стояла у самого окна, и, ложась спать, пистолет я клал под подушку. И вот как-то ночью вдруг чувствую — кто-то лезет ко мне под подушку и… на балкон. Бух! Бух! Вскакиваю, а это мой сосед Петя Евкин палит из моего пистолета. Он первым услышал по радио сообщение о Победе и устроил салют. В городе со всех сторон пошла стрельба из всего, что было заряжено! А тут на соседний балкон выходит какая-то бабушка: «Чего вы шумите, хулиганы! Перепугали всех, спать не даете!» — «Бабушка, так Победа же, Победа!» — «Ну, тогда стреляйте, сынки, стреляйте!»

Домой Дмитрий Надежин вернулся в 1951 году. Будучи в армии, окончил заочно среднюю школу, затем юридическую школу в Казани. Работал завучем восьмилетки в Новочебоксарске, потом в том же городе стал директором школы № 1, затем школы №  2. В  Чебоксарах руководил учебным комбинатом по подготовке и повышению квалификации рабочих. У Дмитрия Петровича — боевой орден Отечественной войны.

 
По теме
«Желтый» уровень опасности - Красночетайский район В соответствии с информацией Чувашского ЦГМС: «Ночью 28 марта 2024 года в Чебоксарах и по Чувашской Республике ожидается «ЖЕЛТЫЙ» УРОВЕНЬ ОПАСНОСТИ (северный ветер порывами 15‒18 м/с)».
Красночетайский район
27 марта в рамках кураторских выездов Цивильскую больницу посетила главный внештатный специалист психиатр, внештатный специалист эксперт-психотерапевт, главный врач Республиканского наркологического диспансера Елена Калинина.
Наркологический диспансер
Университет Яковлева инициировал открытие выставки «Сказания Шри-Ланки» - ЧГПУ им. И.Я. Яковлева Сегодня, 27 марта, в Музее чувашской вышивки состоялась церемония торжественного открытия выставки «Сказания Шри-Ланки (Tales of Sri Lanka)» , организованной Чувашским государственным педагогическим университетом им.
ЧГПУ им. И.Я. Яковлева
Спектакль “Анисса” по пьесе чувашского поэта и драматурга Александра Калгана. Фото ДК “Химик” - Газета Грани Вот уже 50 лет народный чувашский театр “Ахрӑм” сохраняет национальные традиции и живительный дух самобытной чувашской культуры.
Газета Грани